[Точка интеллекта] Средневековый германский хасидизм и ранняя каббала (Иван Негреев)

Нехватка письменных источников не позволяет однозначно говорить о том, когда именно в иудаизме начала складываться традиция эзотерического комментария на Тору. Но, по всей видимости уже в период Второго Храма, через некоторое время после возвращения евреев на родину, нечто подобное уже имело место.
?
Во 2-м веке до н.э. по Иудее начинают ходить апокрифические сочинения, рассказывающие о том, что напрямую не высказано в каноническом Святом Писании, а именно, о тайном устройстве Небесных миров, о падении Сынов Божьих, о войне сынов света с сынами тьмы. В дальнейшем, содержание этих апокрифических сочинений будет питать «мистику Престола» и «странников Меркавы».
?
В средневековье эти сюжеты также не будут забыты и найдут свое место. Кроме визионерского мистицизма, мы видим формирование в средневековом иудаизме мистицизма аскетического, например, средневекового германского хасидизма. В итоге, разные токи мистических, эзотерических, визионерских идей найдут свое место в развивающейся каббале.
?
Апокрифические еврейские писания на протяжении долгого времени оказывали влияние и на формирование гетеродоксальных движений в христианстве. Однако, наибольшую известность в западном христианстве получили мистические идеи несколько иного плана. С одной стороны – это спекулятивный «мистицизм единства» Майстера Экхарта и его последователей, с другой – это «любовный мистицизм» Хуана де ла Круса, Екатерины Сиенской, невест Христовых и др. Для восточного христианства, вершиной мистических идей стал исихазм и традиция монашеских созерцателей фаворского света.
?
Ислам также не остался в стороне и со временем получил собственный мистицизм, воплощенный во множестве суфийских тарикатов и их религиозных идей. На раннем его этапе ревностные сподвижники и последователи пророка Мухаммеда, недовольные роскошной жизнью халифов и двора, неудовлетворенные формальным соблюдением шариата, стали по-своему «погружать лицо в прах от следов пророка», уходить на границы с Византией, водворяясь в приграничных крепостях, чтобы войну сделать своим подвижничеством, «воспринимая жизнь как мост, идя но не строя». В дальнейшем, из этих ранних аскетических идей возникнет то, что известно под словом суфизм, с его любовными идеями, метафизикой единства, с десятками духовных стоянок и состояний, со своими святыми шейхами, вертящимися дервишами и т.д.